Протоиерей Леонид Грилихес

Сегодня мы читали, как некий законник подходит ко Христу и спрашивает Его: «Учитель! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?»  И Господь отвечает ему: «А в Законе, что написано?»
 
Но Закон большой – это Тора, т.е. целых пять книг составленных Моисеем, евреи насчитывали в нем более 600 заповедей. И законник из всего этого множества выбирает только две самые главные, то что составляет саму сердцевину Закона: «Возлюби Господа Бога твоего все сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостью твоею, и все разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя». И Иисус похвалил законника и сказал: «Правильно ты отвечал, так поступай, и будешь жить».
 
В другом месте Господь и Сам говорит, что именно на этих двух заповедях – о любви к Богу (Втор. 6:5) и о любви к ближнему (Лев. 19:18) – висит весь Закон и Пророки, что все Писание есть единый призыв к любви к Богу и к людям.
 
Но законник (на то он и законник), желая оправдаться, хочет показать, что не все так просто, и начинает придираться к словам. Он спрашивает Иисуса: «А кто мой ближний?» Он как бы хочет сказать: Очерти круг тех людей, на который распространяется заповедь о любви. Кто это – мои родственники, или шире: единоплеменники, единоверцы? Где та черта, которая отделяет близких от неблизких?
 
И Господь отвечает ему притчей о милосердном самарянине. Один человек шел из Иерусалима в Иерихон, попал в руки разбойников. Те его ограбили, раздели, избили и оставили лежать едва живым при дороге. Его единоплеменники - и священник и левит - прошли мимо, и только самарянин (который был хуже чем чужак, потому что между евреями и самарянами была непрекращающееся вражда), сжалившись, позаботился о несчастном: возлил на его раны масло и вино, посадил на своего осла, отвез на постоялый двор и, взяв на себя все расходы, заплатил хозяину двора.
 
И Господь спрашивает законника: «Как ты полагаешь, кто же из этих трех был ближним для пострадавшего от  разбойников?» Вероятно, законник не мог выговорить, что ближним для еврея оказался самарянин, но он отвечает: «Оказавший ему милость», - имея в виду самарянина. 
 
Даже если бы здесь стояла точка, и на этом закончилось бы повествование, мы имели бы нечто совершенно новое. Оказывается, что ближним может быть не только единоплеменник, но даже самый далекий чужак, при условии, что он готов оказать тебе сочувствие.
 
Но в последнем, заключительном стихе, Господь неожиданно, переворачивает и углубляет значение этой притчи, Он, обращаясь к законнику, говорит: «Иди, и ты поступай так же!»
 
Не тот ближний, кто сделал тебе добро, но тот к кому ты сам смог приблизиться со своей заботой и помощью. Законник просил очертить круг ближних, дать строгое определение, но Господь, отвечая ему притчей о милосердном самарянине, хочет сказать, что этот круг зависит только от него самого. Он может быть узким, а может быть очень широким. Если ты сможешь помочь одному человеку, то у тебя будет один ближний, если двум – то два. И, наверно, это уже неплохо. Но этот круг может расти, в той мере,  в какой мы способны откликнуться на нужды других людей, в той мере, в какой мы способны сочувствовать и отзываться на их беды и страдания, в той мере, в какой мы готовы прийти на помощь нашим ближним.